Вооруженным силам Украины не следует связываться с оснащенным по последнему слову Черноморским флотом Российской Федерации. Об этом заявил депутат Государственной думы . Корреспондент Федерального агентства новостей побеседовал с военным экспертом о ситуации с украинским флотом и бравыми заявлениями украинских военных.
По словам Бальбека, в украинском флоте нет даже одного экипажа для одной субмарины. Он отметил, что необходимо не только учиться, но еще и получать практику, иначе это будет поход в один конец.
Как ранее передавала Lenta.ru , капитан первого ранга ВМС Украины Евгений Лупаков накануне заявил, что если бы у его страны «было хотя бы пяток подводных лодок», то Черноморский флот был бы уничтожен «в труху». Он отметил, что Украине необходимо начать производство собственных подводных лодок.
«Украинскому офицеру в ответ на его замечательную фразу о том, что «если бы у Украины был пяток подлодок», хочу напомнить русскую народную поговорку: если бы у бабушки были колеса, она была бы не бабушкой, а трамваем. Шутки шутками, но если серьезно, когда морской офицер, капитан первого ранга начинает мыслить категориями «если бы у бабушки был…», то он уже не офицер, а пропагандист. Причем пропагандист крайне низкой квалификации, которых сегодня пруд пруди на Украине. Если он всерьез верит в то, что он говорит, то он идиот, если нет - то он считает идиотами тех, к кому обращается. Не знаю, на кого рассчитаны подобные высказывания, сомневаюсь, что они и на внутреннюю-то аудиторию могут подействовать. Сомневаюсь, что даже среди в конец сумасшедших «патриотов» найдется много таких, кто всерьез верит в то, что Украина может создать хотя бы одну собственную подлодку. Я уж не говорю о ядерном оружии, к созданию которого они регулярно призывают», - пояснил ФАН политический и военный эксперт, директор Центра геополитических исследований Института инновационного развития Дмитрий Родионов.
По мнению военного эксперта, для появления у Украины подводных лодок (на самом деле у них есть одна - «Запорожье», да и та находится в Крыму, Киев даже не желает ее забрать, ибо ее, в любом случае, останется только утилизировать, а на это, равно, как и на ее буксировку, у него нет денег) есть два сценария. Научно-фантастический: что подлодки им подарят американские партнеры. Ненаучно-фантастический: что их построит сама Украина.
«Второй даже рассматривать нечего. По первому могу заметить лишь, что американцы Киеву даже ПТРК и гранатометы не дают, какие там лодки. Не дают не столько потому, что жадничают, а потому, что понимают, все их оружие через день официально сгорит в Балаклеях, якобы подожженных ополченцами или российскими диверсантами, а в реальности отправится на Ближний Восток. Максимум, на что могут рассчитывать украинские военные - списанные «Хаммеры», которые на следующий день по прибытию на Украину окончат свои дни в придорожной канаве, модная форма да банки с тушенкой. Более того, даже если представить себе, что ангелы на крыльях принесли украинскому флоту (который, по сути, существует только на бумаге - военно-морским флотом назвать украинскую «ржавую армаду» даже у неспециалиста язык не поворачивается, что, кстати, признают даже многие «патриоты») «пяток современных подлодок», можно не сомневаться, что они будут немедленно проданы в Китай, распилены на металлолом или превращены в торгово-развлекательные центры», - считает Дмитрий Родионов.
Военный эксперт отметил, если представить себе, что Киев все-таки с этими лодками решится напасть на Черноморский флот РФ, эти лодки будут потоплены очень быстро и, как говорится, еще на дальних подступах. Однако, как он заметил, даже при наличии лодок Киев не решился бы на подобные действия. Все же такие, как Лупаков - скорее пропагандисты, хоть и не очень умные, но явно не самоубийцы.
«Если кто сомневается, откройте корабельный состав ЧФ РФ (да хоть в «Википедии» посмотрите) и сами посчитайте, сколько лодок (а главное, что лодками тут не обойдешься, потребуется еще много чего) потребуется для «уничтожения» Черноморского флота «в труху». Наверное, если бы это было возможно сделать с помощью «пятка подлодок», американцы давно бы это сделали. Но идиотов и самоубийц, повторюсь, нет, во всяком случае, среди тех, у кого есть оружие, способное бросить вызов России. А среди тех, у кого его нет - в общем, его нет, и никогда не будет. И, да, Бальбек еще верно заметил, что помимо, собственно, лодок, нужны экипажи, которые не подготовишь за год. Где их взять, особенно на Украине, где не только уровень боевой подготовки, но и уровень психической состоятельности, судя по высказываниям некоторых «офицеров», за три года майданного безумия упал ниже плинтуса?» - резюмировал Дмитрий Родионов.
Впрочем, новые власти, а за ними и большевики переименовали все суда, так или иначе связанные с «проклятым царизмом». И эти новые имена счастья кораблям не принесли. Не нашлось на Черном море героя, равного наморси Щастному, поэтому Черноморский флот пострадал от действий «союзников» значительно больше. Чтобы уничтожить красавцы черноморские линкоры и другие корабли действующего флота, британской разведке пришлось приложить немало усилий. Прологом трагедии и здесь послужил Брестский мирный договор. Статья №6 его гласила:
«Россия обязывается немедленно заключить мир с Украинской народной республикой... Территория Украины незамедлительно очищается от русских войск и русской Красной гвардии».
Германия создала Украину в качестве собственной кормушки, чтобы гарантированно получать оттуда «сало, млеко, яйки». Скрипя зубами признали независимость Украинской рады и большевики. По договору надо территорию украинскую от русских войск очистить, флот увести в русские порты. Все просто и понятно, только на первый взгляд. В Балтийском море не было сомнений, какой порт является русским - это Кронштадт. На Черном море ясности такой нет, ведь никто о разъединении двух братских народов не мог помыслить и в страшном сне. Поэтому границы между двумя странами просто нет. Точнее где-то она есть, а где-то ее нет. И каждый может трактовать ее по-своему. В том числе и немцы, чьи остроконечные каски торчат из-за спины правительства независимой Украины. По мнению германцев и украинцев, Севастополь уже не русский порт, а следовательно именно в нем согласно статье №5 Брестского договора корабли должны быть разоружены. Потому что и Новороссийск, куда можно флот перебазировать, тоже порт украинский.
Нет на Черном море Кронштадта, некуда деваться русскому флоту. Ох, следовало лучше думать, подписывая тот договор, скажут историки: маленькое исправление - и все могло бы быть по-другому. Но мы знаем, как и почему согласился Ленин на тот договор. Знают это и немцы. Знают и «союзники». И по-другому быть не могло. Германское руководство, как мы уже не раз видели, не очень-то надеется на лояльность своих успешных «шпионов» во главе с Лениным. Только что в марте Ильич с компанией увели из-под носа кайзера Балтийский флот из Гельсингфорса. О том, что все это сделал по своей инициативе, вопреки приказу, один смелый патриот Щастный, немцы не знают, да и не поверят.
Народ один! Великий славянский народ. Великороссия, Малороссии. В слове «Малороссия» нет ничего уничижительного. Ведь имеется в виду малая родина, то есть Прародина, колыбель славянская.
Видя, что «германские шпионы» в своих действиях более ориентируются на «союзников» но Антанте, а не на берлинских «хозяев», немецкое руководство предпринимает отчаянную попытку захватить для себя хотя бы корабли Черноморского флота. Благо юридические предпосылки для этого большевистские дипломаты им создали, подписав именно такую редакцию Брестского договора. В Берлине понимают, что Ленин под давлением своих «союзных» кураторов будет вынужден флот затопить, хотя для России смысла в этом действии никакого нет. 22 апреля 1918 года немецкие войска захватывают Симферополь и Евпаторию. Заканчивается удивительная миссия замечательного ленинского посланца моряка Задорожного, до самозабвения защищавшего членов семьи Романовых. Немцы в Крыму - оккупация Севастополя становится неизбежной перспективой ближайших дней.
Немцы обращаются напрямую к руководству флота - Центробалту. Германское командование предлагает поднять на русских кораблях желто-синие самостийные флаги. За это обещает, что оно не тронет корабли, которые присягнут на верность Украине, и признает их флотом союзного государства. Перед моряками встает сложная дилемма. Изменить присяге России, стать «украинцами» и сохранить корабли или, сохранив верность «красной» Родине, увести корабли с ясной перспективой их потерять.
Не дай бог никому такого выбора. Сложно осудить и ту и другую сторону. Часть русских моряков решили в Новороссийск не идти, остаться и поднять украинские флаги. Другая часть кораблей, настроенных проболышевистски, снимается с якоря и покидает Севастополь. Среди них эсминец «Керчь», гордо поднявший на своей мачте красный флаг.
Следующей ночью выходят в море оба мощнейших дредноута - «Свободная Россия» («Императрица Екатерина Великая») и «Воля» («Император Александр III»), вспомогательный крейсер, пять эсминцев, подлодки, сторожевые катера и торговые суда. Как только корабли подходят к проходу в боновых заграждениях, бухта освещается ракетами. Немцы успевают установить рядом с бухтой артиллерийскую батарею, которая открывает предупредительный огонь.
Это смешно, это - самоубийство. Одного залпа русских дредноутов хватит, чтобы перемешать немецких артиллеристов с красной крымской землей. С учетом разболтанности команд и отсутствия офицеров - трех, пяти. Но полномочный представитель Советской республики в Берлине товарищ Иоффе шлет в Совнарком предупредительные телеграммы:
«Всякое оплошное, даже и мелкое провоцирование с нашей стороны будет немедленно использовано с военной точки зрения; необходимо ни в коем случае не допускать этого».
Один выстрел из 305-миллиметровых орудий дредноута - это даже не «мелкое провоцирование», а огромная многометровая воронка, полная ошметков немецких артиллеристов и оплавленных остовов их орудий. Поэтому стрелять нельзя, поэтому немцы не боятся открыть огонь на поражение. Эсминец «Гневный» получает пробоину и выбрасывается на берег в Ушаковской балке. Экипаж покидает его, взорвав машины.
Мелкие суда, подводные лодки, катера, опасаясь обстрела, возвращаются к причалам.
Дредноуты спокойно выходят в море - по ним германские артиллеристы все же стрелять не решаются. Таким образом, в Новороссийск уходят 2 линкора, 10 эскадренных миноносцев типа «Новик», 6 угольных миноносцев и 10 сторожевых кораблей.
Но все это было только началом трагедии, а не ее концом. На самом деле повода для радости не было никакого. Германское командование предъявляет ленинцам ультиматум о сдаче Черноморского флота. Большевики отвечают согласием, хотя ситуация для них похожа на не решаемую. Воевать с немцами нельзя - это спровоцирует окончательный разрыв и удушение ими «Страны Советов». Выполнить ультиматум, отдать флот Германии тоже нельзя - тогда западные разведки не смогут утопить русские корабли...
1 мая 1918 года немцы входят в Севастополь, 3 мая Троцкий присылает на Балтийское море свои замечательные приказы о взрыве флота и о денежных счетах матросам. Итак, противиться немцам нельзя, противиться «союзникам» тоже. Что же делать?
Фантастическая гибкость Ленина помогает найти выход из сложившейся тупиковой ситуации. Немцы требуют от Ильича заключить мирный договор с Украиной и передать ей корабли - хорошо, начинаем переговорный процесс. Мы, большевики, хотим установить с Киевом добрососедские отношения, просто вопросов к обсуждению много: границы, визы, раздел царских долгов. «Союзники» требуют флот затопить - отправляем в Новороссийск своего человека, чтобы контролировать ситуацию и организовать уничтожение кораблей...
Происходящие далее события покрыты мраком неизвестности. Советские историки рисуют ситуацию полной безнадежности сопротивлению немцам, в которой Ильич и принял решение потопить флот. Однако если хорошенько поискать, то можно найти и совершенно другие факты, говорящие о том, что моряки готовили Новороссийск к обороне, а затем дипломатическая ситуация в отношениях с Германией вообще в корне изменилась. Германия согласилась признать права России на Черноморский флот и взяла на себя обязательство вернуть суда по окончании мировой войны. Такой вариант развития событий мог не устраивать только британскую разведку. Действия Ленина просто невозможно логично объяснить, если не учитывать се мощное давление на главу советского государства. Корабли, лежащие на дне моря, для революции и России потеряны навсегда. А это значительно хуже пусть и туманной, но все же возможности, что немцы отдадут их России назад после мировой войны. Не о стране думал Ленин, принимая свое решение, а вновь и вновь о выживании своего детища - большевистской революции. Такую мысль высказал еще в 1924 году и Г. К. Граф в своей книге «На "Новике". Балтийский флот в войну и революцию». Поэтому ее и направили в спецхраны:
«Ясно, что уничтожение Черноморского флота... было важно не большевикам: все равно, если бы флот И подлежал выдаче, им было бы очень рискованно нарушить условия мира; если же он оставался в их руках, то топить его не было никакого смысла, потому что он находился в их полной зависимости. И если они его потопили, то только в силу требования союзников, предъявленного в тяжелый момент».
Очень часто можно прочитать, что англичане так хотели утонить наши корабли, просто чтобы те не достались немцам и не были использованы против британского флота На самом деле это туман, словесная шелуха, которой прикрывается ненасытное желание уничтожить весь русский флот и поставить жирную точку в России как морской державы. «Союзники» прекрасно понимают, что опасности участия русских дредноутов в войне не существует - у Германии просто нет па это времени. Пока немцы разберутся с новыми судами, пока привезут свои экипажи, пока те освоятся с НОВОЙ боевой техникой - уже и война закончится. Ведь самой кайзеровской Германии осталось жить менее пяти месяцев} И падет она в результате революции. То есть такого подлого и фантастического предательства, которое нацисты назовут потом «предательским уларом ножа в спину» (подробности германском «революции» см. Стариков II . Кто заставил Гитлера напасть на Сталина? СПб.: Питер, 2009).
6 июня (24 мая) 1918 года на Черное море прибывает ленинский посланец. Это член Морской коллегии матрос Вахрамеев. С собой у него доклад начальника Морского Генерального Штаба с лаконичной резолюцией Владимира Ильича:
«Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно».
Задача специального эмиссара Вахрамеева - сделать это. Чтобы с выполнением задания проблем не возникло, строптивый командующий флотом Михаил Петрович Саблин заранее вызывается в Москву. Удивительное совпадение: приглашение от Троцкого приходит практически в те же сроки, что и вызов в столицу наморси Щастного! Можно не сомневаться, что Саблин там разделил бы его судьбу. Да он и сам догадывается о причинах вызова, а потому по дороге бежит и вскоре переходит к белым.
Новый командующий флотом, капитан 1-го ранга командир дредноута « Воля» Тихменев действует в точности, как его коллега наморси Щастный. Он пытается спасти корабли. Он телеграфирует в Москву, что никакая реальная опасность от наступления германских войск «как со стороны Ростова, так и Керченского пролива, Новороссийску не угрожает, то корабли уничтожать преждевременно». Попытка отдачи подобного приказания может быть принята моряками за явное предательство.
Смущен и сам ленинский посланец Вахрамеев. Теперь, когда он видит реальную обстановку, ему тоже не совсем понятно, почему так срочно надо топить корабли. Сказать, что ситуация сложилась запутанная - это не сказать ничего. И как всегда, в кризисный момент Владимир Ильич проявляет нечеловеческую гибкость. В Киеве большевистская делегация продолжает вести с немцами обсуждение сдачи кораблей. Одновременно в Севастополь оправляются приказы к их уничтожению. Тексты ленинских телеграмм по памяти приводит в своих воспоминаниях командир эсминца «Керчь» ярый большевик лейтенант Кукель:
«13 или 14 июня (не помню) была получена открытая радиограмма от центрального правительства приблизительно следующего содержания:
"Германия предъявила ультиматум флоту прибыть в Севастополь не позже 19 июня, причем дает гарантию, что по окончании войны флот будет возвращен России, в случае неисполнения Германия угрожает начать наступление на всех фронтах. Не желая подвергать страну новым неисчислимым бедствиям, предписывает флоту идти в Севастополь с расчетом прибыть туда не позже 19 июня. Все безумцы, противящиеся власти, избранной многомиллионным трудовым народом, будут считаться вне закона. № 141.
Одновременно получена была шифрованная радиограмма (приблизительно) нижеследующего содержания: «Опыт показал, что все бумажные гарантии Германии не имеют цены и доверия, а посему флот возвращен России не будет. Приказываю флот потопить до срока ультиматума. Радио № 141 не числить. № 142».
Макиавелли перевернулся в гробу! Кто хочет стать политиком- учитесь у Владимира Ильича. Два приказа прямо противоположного содержания имеют входящие номера №141 и № 142. Прямо один за другим. Действительно, интересно.
Но Ленин был гением, и потому в то же самое время руководство флота получает и еще одну, уже третью шифрованную телеграмму:
«Вам будет послана открытая телеграмма - во исполнение ультиматума идти в Севастополь, но Вы обязаны этой телеграммы не исполнять, а наоборот, уничтожить флот, поступая согласно привезенного И. И. Вахрамеевым предписания».
Делая вид, что он согласен выполнить немецкий ультиматум, Ленин открытым текстом по радио дает указание кораблям следовать в Севастополь для передачи немцам и украинцам. И тут же - шифрованная телеграмма флот потопить. А чтобы никто не сомневался, какой приказ правильный, - еще одна шифровка и дополнительно товарищ Вахрамеев с секретной директивой «уничтожить все корабли и коммерческие пароходы, находящиеся в Новороссийске». Одновременная отправка двух взаимоисключающих приказов дает Ленину алиби и перед «союзниками», и перед немцами. Но совершенно очевидно, что глава большевиков сильнее опасается вовсе не немцев, в чьи шпионы его так активно записывают современные историки.
Именно уничтожение кораблей по приказу англичан и французов, а не их отдача Германии является генеральной линией Ленина в этот момент. С «союзниками» Ильич всегда умел договариваться. Проблемы начинаются с собственными революционными матросами и офицерами. Капитан Тихменев решает предать гласности все тайные приказы Ленина. Для этого он созывает общее собрание командиров, председателей судовых комитетов и представителей команд. На этом же совещании присутствует ленинский эмиссар Вахрамеев и комиссар флота Глебов-Авилов. К слову сказать, комиссар у Черноморского флота тоже весьма любопытный. Это отнюдь не рядовой товарищ. Николай Павлович Авилов (партийная кличка Глеб, Глебов) старый большевик и один из руководителей ленинской партии. Он даже входил в первый состав (!) Совета народных комиссаров и был соответственно наркомом почт и телеграфов. Всего в первом составе 14 (!) человек. И вот один из этих апостолов революции послан именно сюда, на Черноморский флот, и именно в мае, когда потопление кораблей начинает готовиться организационно. Это явно неспроста.
Но вернемся на палубу линкора «Воля», на матросское собрание. Командующий флотом Тихменев объявляет, что им получены чрезвычайной важности документы из Москвы, которые он просит выслушать самым серьезным и внимательным образом. И просит обоих комиссаров зачитать телеграммы в порядке их получения. Они попытались отказаться, однако Тихменев настоял, и в результате телеграммы стал зачитывать Глебов-Авилов.
Линкор «Воля»
Прочитайте телеграмму № 141, а сразу за ней № 142. Впечатляет. Произвели они впечатление и на черноморских матросов, поэтому их чтение сопровождалось громкими возгласами негодования. Однако для чтения текста третьей, секретной телеграммы духа у ленинского эмиссара не хватило. Тогда командующий флотом Тихменев заявил собравшимся матросам, что комиссар не прочитал еще одной телеграммы, по его мнению - самой важной. Сильно растерявшись, Глебов-Авилов попытался что-то пролепетать о секретности и несвоевременности такого объявления. В ответ на это Тихменев взял третью ленинскую телеграмму и прочитал ее собранию.
Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Даже у революционных матросов, топивших живьем своих офицеров, в наличии оказалась... совесть. Совесть русского моряка. Для братишек дело попахивало откровенным предательством. Было очевидно, что, пытаясь утопить флот, Ленин снимает с себя всякую ответственность и при желании даже может объявить моряков «вне закона». Вахрамееву не удается погасить возмущение. Теперь заставить моряков потопить свои корабли практически невозможно. Напротив, значительная часть экипажей, как и балтийцы, выразила решимость дать бой и только после этого уничтожить корабли, как и подобает русским морякам, как это сделали герои Цусимы и «Варяга».
Для Ленина это равносильно смерти. На следующий день проходит новое собрание. На этот раз помимо моряков на нем присутствует председатель Кубано-Черноморской республики Рубин и представители от фронтовых частей. И происходит невероятное!
Глава местной советской власти и солдатские депутаты не только не поддерживают линию большевистского центра, но наоборот, даже угрожают черноморцам в случае затопления ими кораблей! Старший лейтенант Кукель описывает это так:
«Председатель в пространной и весьма талантливой речи убеждает никаких мероприятий с флотом не предпринимать, так как военное положение края блестяще... Представитель от фронтовых частей в самых оптимистических красках обрисовал состояние боевых частей и стратегическую обстановку, в конце речи горячо и твердо заявил, что предупреждает моряков, что в случае потопления судов весь фронт в количестве 47 000 человек повернет свои штыки на Новороссийск и подымет на них моряков, так как фронт спокоен, пока флот может защищать, хотя бы морально, их тыл, но как только флота не будет, фронт придет в отчаяние».
Вот это и есть разница между председателем Кубано-Черноморской республики, который не знает обо всех обязательствах своих московских руководителей, и Лениным-Троцким, находящимися в постоянном контакте с Садулем, Рейли и Локкартом. Не понять простому большевику всего расклада закулисных тайн, поэтому он может позволить себе рубить правду-матку и поступать по совести. Ленин же обязан соблюдать договоренности с «союзниками», поэтому и вертится, как уж на сковородке. Телеграф принимает гневные ленинские телеграммы:
«Приказы, посланные флоту в Новороссийск, должны быть безусловно выполнены. Надо объявить, что за неисполнение их моряки будут объявлены вне закона. I la-до во что бы то ни стало помешать безумной авантюре...»
Раз Вахрамеев не справляется, то в ход идет «тяжелая артиллерия». Поличному распоряжению Ленина в Новороссийск отправляется Федор Раскольников, получивший особые полномочия и единственный приказ - во что бы то ни стало ПОТОПИТЬ флот.
Но пока он прибывает на место, проходит время. Не теряют времени зря и те, кто хочет спасти русские корабли, и те, кто страстно желает их гибели. В Севастополе находятся французская и английская военные миссии. Как и на Балтийском море, использующие эту «крышу» «союзные» разведчики отчаянно пытаются выполнить задание своего руководства.
«Среди матросов Минной бригады сновали какие-то подозрительные личности, что-то предлагая, что-то обещая и о чем-то уговариваясь. В некоторых из них нетрудно было даже угадать национальность», - пишет капитан 1-го ранга Г. К. Граф.
Это французы. Поскольку все вопросы «революционной демократией» решаются на митингах, то, повлияв на мнение самых активных моряков, можно получить общий нужный результат. Методы влияния стары как мир - подкуп и взятка. Французские агенты раздают деньги морякам, не забывая и о посланцах Ленина:
«Между прочим, Глебова-Авилова и Вахрамеева видели вместе с двумя неизвестными лицами, - продолжает Г. К. Граф, - тоже, по-видимому, иностранцами, причем слышали, как один из комиссаров что-то многозначительно им обещал: "Не извольте беспокоиться - все, все будет исполнено, хотя бы относительно части"»
Патриоты тоже не теряют времени даром и пытаются спасти корабли. Методы убеждения «союзных» разведок русским офицерам недоступны, подкупить они никого не могут. Дисциплины на флоте тоже более нет, приказать командующий Тихменев не может, он может лишь убедить. Взывать к совести и разуму. Среди моряков, окончательно запутавшихся в хитрых переплетениях политических нитей, снова происходит раскол: 17 июня 1918 года Тихменев фактически уговаривает уйти в Севастополь дредноут «Воля», вспомогательный крейсер «Троян» и 7 миноносцев. Вслед уходящим кораблям на самим «большевистском» эсминце «Керчь» поднимается сигнал: «Судам, идущим в Севастополь: позор изменникам России».
Звучит красиво, но только командира этого эсминца лейтенанта Кукеля часто видят в компании офицеров из французской миссии, а 13 января 1918 года (всего пять месяцев назад!) именно под его командованием живых офицеров топили в море с грузом на ногах.
Поэтому, говоря о затоплении большевиками Черноморского флота, надо помнить о человеческом облике не только тех, кто отдавал этот приказ, но и тех, кто его выполнял...
Можно обманывать некоторых и иногда, но никому не удавалось обманывать всех и всегда. Правда находит себе дорогу. Даже из пыльных спецхранов Советского Союза. И снова слово Г. К. Графу. Он лично беседовал с участниками тех событий:
«Во французской миссии в Екатеринодаре сами же члены ее проболтались о похождениях некоего лейтенанта Беньо и капрала Гильома, агентов французской контрразведки, которым было поручено высшим командованием уничтожить Черноморский флот, не стесняясь ни способами, ни средствами. Лейтенант Беньо нисколько не отказывался тогда от своего участия в этом деле, но наоборот, весьма любезно сообщил некоторые подробности...»
Вот так французская разведка «готовила» приезд нового ленинского эмиссара. Немецкий ультиматум истекает 19 июня. Остаются считанные часы: 18-го в пять утра в Новороссийск прибывает товарищ Раскольников. Те, кто хотел спасти корабли, уже уплыли в Новороссийск. Команды оставшихся судов хорошо обработаны. Раскольников быстро и решительно организует затопление оставшейся части флота. Один за другим уходят на дно 14 боевых кораблей, среди них дредноут «Свободная Россия». Позднее отправляются на дно еще и 25 коммерческих пароходов. А в Москве получают лаконичный отчет-телеграмму Раскольникова о проделанной работе:
«Приехав в Новороссийск... взорвал на внешнем рейде все находившиеся... к моему приезду суда».
Теперь карьера Раскольникова пойдет в гору. Почти одновременно Ревтрибунал при ВЦИК вынес смертный приговор А. М. Щастному. Это и есть справедливость с поправкой на «за кулисье» мировой политики: спасителю русских кораблей - пуля, его губителю - будущие почетные должности и карьера...
Французским и английским разведчикам тоже есть что предъявить своему руководству - значительная часть флота Российской империи уничтожена. Но «союзникам» этого мало, необходимо потопить весь русский флот и вырвать с корнем саму возможность его будущего возрождения. Поэтому трагедия русского флота на этом не закончилась.
Наоборот - она еще только начиналась. Русский флот надо было ликвидировать во что бы то ни стало. Как и Российскую империю, как и Белое движение. Пришла пора приглядеться к той помощи. что оказывали доблестные «союзники» борцам за восстановление России. И тут нас ждет масса неприятных сюрпризов...
Литература:
Шаципло В. Перпая мировая война 19И-1918. Факты и документы
Граф Г. К. На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию
Троцкий Л. Д. Первая измена (Показания перед Верховным Революционным Трибуналом)
Бонч-Бруевич М.Д. Вся власть Советам!
С российскими военно-морскими силами на Черном море можно
будет покончить в два счета. Незалежная это сделать не в состоянии, но вместо
нее с задачей справятся американские эсминцы. С таким заявлением выступил заместитель
министра Украины по вопросам временно оккупированных территорий Юрий Гримчак.
"При всей любви к Черному морю должен сказать, что оно не такое уж и большое. Оно простреливается современным оружием вдоль и поперек, поэтому слова, что Крым выполняет роль "непотопляемого авианосца", как утверждают россияне, – это глупости. Думаю, что эсминец США, который зашел в Черное море, может в одиночку потопить весь Черноморский флот России", – заявил чиновник в интервью изданию "Апостроф".
Поэтому, по словам Гримчака, Россия зря считает, что ее никто не сможет остановить, если она задумает захватить Черное море. Замминистра усомнился в военной мощи нашей страны, хотя и признал, что Крым в последние четыре года получил мощную броню.
"Россияне замахнулись на строительство 20 корветов. Один вроде бы построили, хоть и не без проблем. Нет той силы, что была прежде. Но то, что Крым милитаризируется, – правда", – сказал Гримчак.
В то же время украинские военные не разделяют оптимизма гражданского чиновника. По утверждению Генерального штаба Вооруженных сил Украины, всего за четыре года Россия превратила Крым в "непотопляемый авианосец". Специалисты из Незалежной отмечают, что российская стратегическая авиация, базирующаяся в Крыму, в случае необходимости может накрыть Великобританию.
Гримчак надеется на военную помощь США, но понимает, что военным путем отбить Крым у РФ невозможно. Чиновник надеется, что наша страна откажется от новых территорий вследствие экономических проблем. "Когда-то советская армия поднялась и за полгода вышла из Чехословакии, Венгрии. Вопрос в том, до какого уровня дна дойдет Российская Федерация в своем упрямом стремлении быть империей, имея при этом чуть меньше 1% мирового ВВП", – отметил заместитель министра.
В интервью Гримчак также прокомментировал ситуацию с задержанием украинских судов в Азовском море. Он вынужден был признать, что российские пограничники действуют в рамках закона, не нарушая установленного двусторонними соглашениями срока задержания на трое суток.
"Есть соглашение 2003 г. о совместном использовании Азовского моря, где такие действия Российской Федерации разрешены. Украинские военные суда и пограничники тоже имеют право останавливать и досматривать все суда, идущие через Азовское море. Насколько мне известно, ни одной жалобы на задержание судов нет… Трое суток я не видел, но речь обычно идет о нескольких часах. Это создает неудобства для экипажей и судовладельцев, но это не нарушение закона", – подчеркнуло должностное лицо.
Потопление кораблей Черноморского флота. С картины художника Н. Бубликова
95 лет назад, 18 июня 1918 года, в Новороссийской бухте половина Черноморского флота бывшей императорской России под руководством заместителя наркомвоенмора по морским делам Федора Раскольникова была затоплена своими командами, чтобы не отдавать его по условиям Брестского мира немцам. Однако экипажи части кораблей во главе с линкором «Воля» решили сдать корабли немцам и 17 июня ушли из Новороссийска в Севастополь.
Это событие является одним из наиболее трагических эпизодов в истории военных флотов, эпизодом — не уступающим по трагизму другим историческим «потоплениям»: русского парусного Черноморского флота в Севастопольской бухте в 1854-1855 годах, остатков русской дальневосточной эскадры в Порт-Артуре в 1904 году и самоуничтожению германского Флота Открытого моря, приведенного для сдачи в английскую базу Скапа-Флоу — происшедшего через несколько месяцев после Новороссийской трагедии.
Дело происходило в те тяжелые месяцы завершения для Советской России участия в Первой мировой войне, когда германское наступление заставило сначала Балтийский флот, а затем и Черноморский, бросив свои базы (Гельсингфорс и Севастополь), искать спасения своих судов уходом в более безопасные от противника районы. Однако судьба обоих этих флотов оказалась различной.
В то время когда Балтийский флот имел возможность, совершив свой исключительный «ледовой» поход из Гельсингфорса в Кронштадт, сохранить себя для Советской Республики, флот Черноморский был этой возможности лишен. Вынужденный искать спасения от захвата неприятелем в спешном уходе из Севастополя в Новороссийск, он все равно делался добычей врага, требовавшего его возвращения и сдачи без какой бы то ни было надежды на свое восстановление в будущем.
Таким образом, и Новороссийск не был выходом из положения. Стремительным наступлением немцы в то время докатились уже до Новочеркасска и Ростова-на-Дону и не исключалась возможность занятия ими Новороссийска С другой стороны, на кораблях флота и в базах уже не было ни запасов (угля, снарядов и т.д.) — для его снабжения, ни доков и мастерских — для необходимого ремонта.
Дезорганизованные, без снабжения и запасов, суда Черноморского флота были лишены всякой возможности сопротивления, а следовательно, перед личным составом стояла дилемма — сдаться неприятелю, вернувшись в Севастополь, или уничтожить себя в Новороссийске. После тяжелого анализа большинство руководителей флота склонилось к последнему решению, и 18 июня 1918 года многие суда были потоплены своими командами.
Однако не весь флот последовал их примеру. Часть его вернулась в Севастополь, к тому времени уже занятый немцами. Судьба этой части кораблей еще более печальна. Некоторые из них активно участвовали в борьбе против красных и контроле над их коммуникациями в Черном море, впоследствии они покинули Россию и ушли в Бизерту, где были переданы генералом Врангелем в залог (remis en gage) французскому правительству и брошены своими экипажами.
Правилен ли был поступок той части Черноморского флота, которая покончила «самоубийством» в Новороссийске?
Всякий факт потопления боевого судна, а тем более целой эскадры, собственными командами всегда, естественно, вызывает в душе каждого гражданина, а тем более моряка-профессионала, чувство внутреннего протеста и возмущенного недоумения. Это естественно: боевая сила создается не для самоуничтожения. Но в данном случае вся совокупность наличных фактов и обстоятельств говорит за то, что и с точки зрения «военной этики» (пусть «прежней»), и с точки зрения «государственной целесообразности» решение потопить суда было правильным.
Дезорганизованная часть уже не боевая сила и к ней не применимы основные требования воинской догмы. Как часть вооруженной силы государства она уже не существует. А раз это так, то первоочередным стоит вопрос, целесообразно ли сохранение материальной оболочки этой силы, могущей сделаться опасным фактором в руках противника, которому она достанется.
Вот вопрос, который стоял перед представителями идеи Советской государственности. Действительность показала, что решение было правильным и государственно целесообразным. Как раз в дни потопления Черноморского флота в Новороссийске на Волге выявились первые грозные признаки Гражданской войны — восстание чехословаков, а вслед затем Черное море и его побережье делается ареной упорной трехлетней борьбы, начавшейся с занятия Крыма союзными войсками и закончившейся поражением Врангеля. Все, что осталось из состава флота Черного моря, приняло участие в борьбе против России, и даже этого немногого было достаточно, чтобы обеспечить владение морем и до чрезвычайности затруднить для Советской Республики борьбу за выходы на Азовское и Черное моря. Можно себе представить, во сколько раз было бы сильнее это сопротивление, если бы состав Врангелевского флота насчитывал в себе и те суда, судьба коих так трагически, но государственно целесообразно была решена у Новороссийска.
И если ко всему этому учесть психологию того момента, всю сложность политической и военной обстановки, всю трудность отделения кажущейся опасности от действительной, все противоречие уже наметившейся в то время «белой» и «красной» идеологии — то, как бы ни объясняли тактические выполнители потопления Черноморских судов того мыслительного процесса, который привел их к трагическому решению, оно было единственным правильным потому, что было государственно целесообразным
Отметив, что выдвижение украинских подводных лодок к берегам полуострова стало бы для них «походом в один конец».
«В украинском флоте нет даже одного экипажа для одной субмарины. На подводников нужно не только учиться, но еще и получить практику — иначе это будет подводный поход в один конец. Шутить с оснащенным по последнему слову Черноморским флотом России никому не стоит», — заявил Бальбек .
Парламентарий отметил, что украинские военные «демонстрируют полное невежество» в отношении противолодочной борьбы в море и оперируют сомнительными данными, пишет агентство.
«Подойти к охраняемой морской базе на дистанцию торпедного залпа получается только у голливудских актеров, в жизни все намного сложнее. И судя по тому, какие тактические гении военно-морского дела выступают в роли экспертов для украинских изданий, создается впечатление, что для интервью набирают людей по принципу «самая фантастическая версия», — подчеркнул депутат.
Так Бальбек отреагировал на заявление о российском Черноморском флоте капитана первого ранга ВМС Украины, первого заместителя председателя украинского Союза офицеров Евгения Лупакова.
Накануне, 27 апреля, Лупаков заявил украинскому изданию «Обозреватель», что стране следует начать производство собственных подводных лодок, так как они, по его мнению, становятся «самым страшным оружием» на море и могут уничтожить Черноморский флот «в труху».
«Сегодня уровень шумности подводных лодок меньше уровня шума моря. Поэтому сейчас они становятся самым страшным оружием на море. Защититься от них практически невозможно. Вот о чем нужно думать Украине в первую очередь. Если бы у Украины было хотя бы пяток подводных лодок, то мы бы уничтожили в труху это старье, этот Черноморский флот в труху на выходе с базы», — заявил украинский капитан.
При этом в современных авианосцах Украина не нуждается, предположил Лупаков, сравнив их с «крокодилом», для защиты которого необходимы усилия целого флота. «Украина не ставит перед собой задачу завоевать любой участок Мирового океана. А нынешние ракеты перестреливают Черное море в два раза. Можно нормально стрелять из береговых ракетных установок: несколько машин подошли из берега, выстрелили и тут же убежали. А ракетный крейсер или авианосец — это крокодил, который нужно защищать целым флотом», — сказал он.
Главная база Черноморского флота в Севастополе де-факто перешла под российскую юрисдикцию после событий в Крыму в марте 2014 года, в результате которых полуостров вошел в состав России. Черноморский флот вместе с Каспийской военной флотилией ВМФ России, военными частями и объектами на Северном Кавказе, а также базами в Абхазии, Южной Осетии и Армении входят в состав Южного военного округа (ЮВО).
Эксперты, опрошенные ранее «Газетой.Ru», называли ЮВО «самым воюющим округом». В 2014 году войска ЮВО участвовали в обеспечении проведения референдума в Крыму, по итогам которого он перешел в юрисдикцию России. Сейчас округ выполняет задачи по обеспечению группировки России в Сирии. В частности, для этого в Средиземном море сейчас находится фрегат «Адмирал Григорович» Черноморского флота России.
27 апреля средний разведывательный корабль ЧФ «Лиман» столкнулся в Черном море, в 40 км от турецкого пролива Босфор, со скотовозом, шедшим под флагом Того. В результате столкновения российский корабль получил пробоину в правом борту и затонул. На борту судна находились 78 членов экипажа, всех их удалось спасти, сообщили в российском .